Библейские миниатюры

Натаниэль удивлённо поднял брови. Дверь кабинета Господа была закрыта. И на неё была наклеена табличка. На табличке значилось: "Бога нет". - Что значит "нет"? - сказал Натаниэль. - Ещё вчера был. - Есть Я. - хмуро сказал Господь, открывая дверь. - Я отдыхаю. Чего надо? - Тебе письмо, - сказал Натаниэль, помахивая длинным коричневым пакетом. - Не знаю, правда, откуда. В ящике валялось... - Давай сюда. - сказал Господь, протягивая руку. - Станцуй! - воскликнул Натаниэль, поднимая руку над головой. Господь без труда отнял у него конверт. - Я те дам - "станцуй". - проворчал Он. - Свободен. Он распечатал конверт и вытащил длинный, осыпающийся свиток. Свиток гласил:

Новый хит в любимой серии! Что-то пошло не так? Творение сложнее, чем Вы предполагали? Люди считают, что Вы допустили слишком много ошибок?

Мессианство Для Чайников - Воплотитесь В Образ Живой И Скажите Всем, Что Всё Так И Было Задумано!

Зачем разрешать Сатане объяснять людям - что Вы имели в виду, если Вы можете сделать это сами?

Первому покупателю - плащаница в подарок!!!

Заказывайте бестселлер нескольких тысячелетий наложеным платежом в издательстве "Демиург И Тауматург Медиа, учебные пособия для начинающих Творцов, Лжепророков, Пророков, Всадников Бледных На Коне Горящем и Веб-дизайнеров"! ____________________________________________________________________

- Можешь не торопиться, - размеренно повторял Господь, глядя в книгу и не глядя на Иакова, - у нас впереди вечность. Ну же, давай, ещё чуть-чуть... Господь сидел в уютном кресле на самой вершине лестницы, по которой карабкался Иаков. - Ну же, поднажми, - продолжал Господь, с увлечением читая, - ты сможешь, Я знаю. Ну вот, а ты не хотел. Иаков, задыхаясь, свалился на ступеньку возле Его кресла. - По-моему... - пропыхтел он, - я сейчас умру... - Не умрешь, - сказал Господь, закладывая книгу пальцем, - это же сон! - А Ты что... - пропыхтел Иаков, - не слышал... про смерть во сне? Господь махнул рукой. - Ну ладно, ладно, всё. Хватит причитать. Вскарабкался и вскарабкался. Молодец. И какой моральный урок мы можем вынести из этого сна? Иаков пожал плечами. - Берегите лифт, он бережёт ваше здоровье? - спросил он, отдышавшись немного. - Нет... - сказал Господь задумчиво. - Нет, по-Моему что-то другое. - Тогда не знаю. - сказал Иаков. - Может, регулярно делайте утреннюю гимнастику, следите за своим весом и держите себя в форме? - сказал Господь, с сомнением разглядывая Иакова. - А может, не поддавайтесь на провокации и подначки и не ввязывайтесь в сомнительные авантюры?... - сказал Иаков. - Что?.. - удивился Господь. - Неважно. Наверное, что-то вроде "всегда стремитесь к своей цели и прилагайте все возможные усилия для её достижения"? - сказал Иаков. - По-Моему не так. - сказал Господь. - А... Нет, не помню. Ну ладно. Ну какой-нибудь ведь моральный урок в этом есть, наверняка. Мы же не зря всю ночь тут торчали.

__________________________________________________________________

- Привет! - воскликнул Сатана дружелюбно. Авель отпустил овцу, которую расчёсывал, и посмотрел на него. - Привет. - сказал Авель. - Я слышал, ты с братом опять поссорился? - спросил Сатана. - А тебе что? - сказал Авель. - Я не должен разговаривать с тобой. - Это почему это?! - изумился Сатана. - Потому что ты хитрее всех зверей полевых. Потому что ты соблазнил маму с папой и они согрешили. - Ну во-первых. - сказал Сатана, наклоняясь и почёсывая овцу за ухом, - Ну и что, что хитрее? Ну хитрее зверей полевых. Лесные меня уже уделывают. О слонах и не говорю. А уж родители твои вообще не звери полевые. Так что во-вторых, как и чем я мог соблазнить? Поверь мне, это всё из-за яблока. Кое-Кто придумал всю эту кутерьму с яблоками и использовал твоих родителей в Своих целях. Авель хмыкнул. - Я охотно верю, что цели были праведные. - сказал Сатана покорно. - Но это были не мои цели. Он помолчал. - Так ты опять поссорился с братом. - сказал он через некоторые время. - Кстати, зови меня Натаниэлем. - Это он со мной поссорился... - сказал Авель со вздохом. - У него какие-то проблемы и он всё время на мне срывается. - Ну что ж ты. Он же твой брат! - воскликнул Натаниэль. - Ты обязательно должен с ним помириться. - Как?.. - спросил Авель. Он задумчиво повертел в руках гребень и посмотрел на Сатану. - Ну как твои родители мирятся, наверное. - сказал Натаниэль задумчиво. - Они же наверняка иногда ссорятся? - Ну да. - сказал Авель. - Папа целует маму и говорит, что больше не сердится. А она целует его и говорит, что тоже больше пока не сердится. - Ну видишь, - сказал Натаниэль, - подойди к Каину, обними его, поцелуй и скажи что больше не сердишься. А что у него там за проблемы? - Ну у него с его грядками какая-то ерунда, - объяснил Авель, - в общем какие-то гусеницы съедают всё раньше, чем мы сами успеваем съесть. - Ну я не знаю, - сказал Натаниэль, осматривая небольшое стадо Авеля, - у тебя вроде дела идут ничего. Дал бы ему пару советов, как более успешный... Авель ухмыльнулся. - Зачем? Я пасу овец и коз, а он выращивает траву. Я ничего про траву не знаю. - Ну ты и про овец и коз раньше ничего не знал, - сказал Натаниэль, кивая сам себе, - а у тебя с ними никаких проблем. Просто скажи, что ты думаешь по поводу этих гусениц. Выскажи своё мнение. Наверняка он оценит твою помощь. Поцелуй, братский совет - и братский мир навсегда. Ничто так не укрепляет дружбу, как уверенный покровительственный тон и пара влажных поцелуев. Где он сейчас? Пойдем и немедленно наведём между вами дружбу навека. - Он вон на том поле, - сказал Авель. Они с Натаниэлем поднялись на гребень небольшого холма и увидели спину Каина, склонившегося над своими растениями. - Ээй, Кааин! Каин дёрнулся как от удара, но не повернулся. - Не слышит, - сказал Авель, - странно. - Привлеки его внимание, - сказал Натаниэль, - вот камешек. Кинь в него, он почувствует и обернётся. - Не тяжеловат?.. - спросил Авель, взвешивая камень в руке. - Ну ты в голову-то не целься, - сказал Сатана, - просто брось, пускай упадёт рядом. Авель бросил. Камень упал на большую дыню, разбив её и обрызгав Каина. Тот повернулся. Авель радостно помахал ему рукой и побежал вниз по склону, широко расставив руки и улыбаясь. - Пойду-ка я, - сказал Натаниэль сам себе, - мне, пожалуй, потом расскажут,чем всё кончилось. ______________________________________________________________________

- Я надеюсь, там будет хотя бы весело! - сказала Елена Прекрасная капризно. Харон пошевелил бровями и ухмыльнулся. - Ну это как тебе повезёт... Скажу заранее, тебе не повезёт. Будет очень скучно. Усаживайся. Монетку за перевоз - сюда. Елена надменно посмотрела на него. - Это та, которую вкладывают в рот? - спросила она холодно и уставилась на лодку. - Очень надеюсь, что мне не подложили такую свинью. Я могла бы ей подавиться!.. Харон вздохнул. "Блондинка," подумал он, "опять блондинка. Откуда в Греции столько блондинок?" - Ну что ж делать, - сказал он, - усаживайся так. - Из чего это твой шлюпец? - спросила Елена, касаясь мизинцем борта лодки. - Из обрезков ногтей. - сказал Харон. Елена резко отдёрнула руку. Лодку качнуло. - Какая гадость! - воскликнула она. - Символично. - объяснил Харон. - Ногти символизируют смерть и жизнь одновременно. Правда, килевая устойчивость плохая. Так что не дёргайся. Елена ещё раз прожгла его взглядом. - Итак, - сказала она, аккуратно усаживаясь на скамеечку и подбирая ноги, - почему же в Аиде будет так скучно? - О! - воскликнул Харон, отталкиваясь от берега. - Это очень просто. Потому что никто не знает - чем заняться. - Ну можно организовать вечеринку, - сказала Елена задумчиво, - с музыкой и танцами. - Скучно, - сказал Харон, - и потом, никто не соглашается приготовить закуски. И музыканты говорят, что наигрались на том свете и на этот раз обойдутся парой коктейлей и лягут спать пораньше. - Ну любительский оркестр собрать... - сказала Елена неуверенно. - Неужто там нет музыкантов-любителей? Харон посмотрел на неё поверх очков. - Ну есть один... гм... Только знаешь, Он не умеет играть, и никто не решается Ему сказать. Он там вообще-то главный. - Аид? - осведомилась Елена. - Ну не гой, да... - ответил Харон. - А, ты о том... Ну, сама увидишь. Секунду. Харон перестал грести и встал в полный рост. - Так, проклятые души! Ау, не слышу стонов! Интенсивнее, интенсивнее! Из леса, окружающего мрачную реку, раздалось глухое недовольное бормотание. - На том свете отдохнёшь! - крикнул Харон. - Ну в смысле... Ну вы поняли! Вперёд, дама ждёт! Проклятые души, недовольно потягиваясь и зевая, выползли из-за деревьев и начали неубедительно завывать. Усевшись, Харон кивнул Елене. - Видишь, с чем работать приходится, - сказал он, - никакого старания. Никакого тщания. - А завести любовную связь? - спросила Елена, оживляясь. - Можно ведь на твом свете завести любовную связь? - Можно, - кивнул Харон, - и тебе это очень быстро надоест. - Это мне никогда не надоест! - воскликнула Елена. - Ну знаешь, - сказал Харон, оглядываясь через плечо. - А, почти приплыли. В общем, тебе быстро надоест. Тебе всё быстро надоест. И все. - Я думала, на том свете огромный выбор мужчин и стабильный приток свежих лиц. - сказала Елена. - О да, - сказал Харон, подгребая к берегу, - Более того. После того, как твоё собственное свежее лицо послало куда-то тысячу кораблей... - Тысячу восемьдесят два, - сказала Елена с гордостью в голосе, - у меня и список где-то был. - Неважно. В общем ты стала самой желанной. И теперь каждый юноша, умерший от неразделённой любви и гормонального бунта, будет добиваться тебя. И так - каждый день. Тысячи лет. Пылкие влюблённые. - Звучит неплохо! - сказала Елена. - Ты удивишься, узнав что сделают смерть и вечность с твоим либидо. - сказал Харон, - Вот мы и на месте. - Погоди. - сказала Елена, выбираясь из лодки. - То есть быть мёртвым ужасающе скучно? - Именно, - кивнул Харон, - именно это я тебе объясняю последние четверть часа. И я не понимаю, что вы каждый раз такие удивлённые. У вас была жизнь, у всех! Что ж вы жизнь скучали? Елена нахмурилась. - Вставай, клубок мёртвых блох! - воскликнул Харон, пиная что-то. - Это Цербер, - пояснил он, - только он тоже спит. Цербер заворчал, сворачиваясь в ещё более уютный комочек адской шерсти. - Ну блин, - сказал Харон, - ладно-ладно. Позоришь меня перед дамой? Ну посмотрим, посмотрим... Про Муму слышал? Цербер заворчал чуть громче и спрятал один из носов под лапу. - Ладно. - вздохнул Харон. - Всё. Добро пожаловать в Вечность. Можешь звать меня Натаниэль. Тебе вверх по лестнице и налево. Увидимся.

_____________________________________________________________

Адам обнял Еву за плечи и поднял руку к ночному небу. - Посмотри, как прекрасно, - прошептал он ей на ухо, - и весь этот мир сотворён для нас. Где-то близко запел соловей. - Прислушайся, - сказал Адам ещё тише и ещё нежнее, - и ты услышишь музыку. Звук гармонии сфер. Ева прильнула к Адаму и сделала вид что прислушивается. Через секунду они оба заткнули уши - с небес послышался звук, похожий на вопль умирающей от смеха касатки, пытающейся не подавиться тренерским свистком. - Что это?! - крикнула Ева. - Простите, - раздался Глас с небес. Вопль касатки оборвался в одном высоком писке растягивающихся мехов. - это Гармония Сфер. Не помешал? - Ужасно, - проговорил Адам, пытаясь мизинцем выковырять из уха остатки звука. - Никогда так больше не делай. - Ну Я подумал, тёплая летняя ночь, романтика, любовь... И лёгкая приятная мелодия сделает её незабываемой... - сказал Глас с небес неуверенно. - Спасибо, - сказала Ева кисло, - я-то точно никогда не забуду. До самой смерти. Где-то близко соловей злорадно захихикал и попытался потереть крылья. - Ну ладно, - сказал Глас обиженно, - только больше не просите. - Отлично! - мгновенно согласились Адам и Ева. - Сатана, а Сатана, - прошелестел Глас, удаляясь и затихая, - а ну пойди сюда. Я тебе щас дам "растяни меха, гармония". Я те клюв-то на гузку натяну. Я те покажу, как над Господом своим смеяться. - Зачем? - спросил соловей, взлетая с куста и поднимаясь в небо. - У меня, кажется, и так получается. Ещё через пару секунд оба голоса перестали быть слышны и Адам и Ева услышали музыку Сфер. Сферы слегка поскрипывали. слегка стучали сбитыми шестерёнками и иногда - почти неслышно, если не напрягать слух - издавали приятный, мелодичный "бдзынь".

______________________________________________________________

- Привет, - сказал Господь, когда Суворов умер, - добро пожаловать. Суворов оторопело посмотрел на Него. - Ничего, - успокоил его Господь, - все сперва не понимают. Добро пожаловать в загробную жизнь. - А я думал... - сказал полководец, слегка заикаясь. - Святой Пётр... За Бога, за царя... За Отечество... А того... - Сейчас. - сказал Господь ласково. - Святой Пёётр! Из-за спины Суворова выступил тощенький человечек в очках, густой бороде с проволочными крючочками за ушами и в белой хламиде поверх свитера. В руках у него была большая, раскрытая на середине амбарная книга. - Здравствуйте. Представьтесь, пожалуйста. - сказал он, лучась вежливостью и дружелюбием. - Суворов, Александр. - сказал Суворов. - Ага... Су-во-ров. Как же, как же, герой войны, отец солдатам... - Это какой Суворов? - заинтересовался Господь. - Тот самый, - сказал "Пётр", - который через Альпы. - Через Альпы?! - воскликнул Господь. - Это на слонах что ли через Альпы?! - Наверное, - легко согласился "Пётр", - на чём же ещё. Альпы большие, есть что-то надо... Наверное на слонах. - Да почему на слонах? - почти обиделся Суворов. - На лошадях. И пешком. - Э, нет, - сказал Господь, - Я прекрасно помню про слонов и Альпы. - Да это Ганнибал был! - воскликнул Суворов. - Ганнибааал! - крикнул Господь. - Чего? - отозвался кто-то в стороне. - Сюда пойди, разговор есть. Появилась ещё одна душа - немного толстая, но всё ещё со следами мужественности. - Я. - Ты, говорят, в Альпах всех слонов съел? - спросил Господь. - Я тут причём? - сказал Ганнибал, подмигивая Натаниэлю, который за спиной Суворова сдирал с себя хламиду. - Их там и так не было. - Ну правильно, - кивнул Господь, - ты съел, вот и не было. Вон пузо-то какое. - Это были козы. - объяснил Ганнибал. - Мы там все были на козах, понимаешь? - Что, вся армия? - спросил Господь, расплываясь в улыбке. - Ну да. - И чё, и ноги по земле волочились? - Ноги... Меч с щитом волочились! - воскликнул Ганнибал, хлопая себя по животу. - Трудно было! - Ладно, иди, - сказал Господь, - каждый раз смешно, как слышу. И ты иди, полководец, - сказал Он Суворову, - отдыхай. Натаниэль пнул амбарную книгу и посмотрел на Господа. - Ты слышал, нет? - сказал Господь. - На козах. Вся армия на козах. Он Меня за дурака держит? - Не знаю, - сказал Натаниэль, - а за что Тебя надо держать?

_________________________________________________________________________

Иаков вышел и плотно затворил за собой двери загона. Наступила тёплая, тёмная и пахнущая навозом тишина. - Мее. - сказала одна овца после некоторой паузы. - Я с тобой совершенно согласен, - сказал негромкий голос. С хлопком посреди хлева возник Натаниэль. Он запалил фонарь и внимательно осмотрел свои ноги. Ноги были обуты в резиновые сапоги. Натаниэль потоптался чуть-чуть, по щиколотку завязая в навозе, и довольно подмигнул сам себе. - А главное, сухо. Иаков с Лаваном, между тем, тут в сандалях ходят. Вдохнув полной грудью, Натаниэль закашлялся. - Вот она какая - жизнь. В начале боль, в конце боль, а в промежутке - дерьмо, ежедневно и стабильно... Ладно. Он закатал рукав и вытащил из питьевой колоды пару тополиных прутьев, с которых полосками была срезана кора. - Чудо селекции Иаков, - хмыкнул Сатана, - помесь генетика с гаишником. Ладно. Наш скот сегодня тут. Аккуратно осмотрев овец в противоположном загоне, Натаниэль выбрал одну. - Первый раз у нас? - спросил он, закатывая второй рукав и доставая из кармана банку белой краски. - Предлагаю краситься перьями. - Мее. - сказала овца. - Это на ваше усмотрение, - согласился Натаниэль, ловко размазывая краску, - Правила ухода знаете? В бассейне шапочку носите? - Мее. - сказала овца, отсупая на шаг. - Ну что вы, - сказал Сатана, - совсем не секутся. Ничуть. Чудесный сильный густой волос. А то и два... Да что там, много чудесных сильных густых волос. "Ещё пара месяцев", прикинул он, насвистывая, "и Лаван пойдёт по миру. Посмотрим, посмотрим..." Он по-настоящему любил по-настоящему свою работу.

_____________________________________________________________________

- Осторожней! - воскликнул Господь, отдёргиваясь. - Не мышь, чай, лечишь. - Не шевелись, - сказал Натаниэль спокойно. - Поболит и перестанет. Он аккуратно приложил марлю, смоченную спиртом, к рассечёному виску Господа. - Ну рассказывай, - сказал он, с треском раздирая бинт, - и как Нас угораздило? - Ну как, - сказал Господь хмуро, - там темно. Я упал. Ударился. - Ну да, - согласно покивал Натаниэль, - и Сам Себе щёку ногтями расцарапал. Беспокойное местечко-то, Осия. Ландшафт суровый, бьёт сильно... Господь разражённо закатил глаза. - Ну хорошо, это был Иаков. Я в темноте нарвался на Иакова. Блин, тяжёлый такой... Сатана поднял брови. - Ты бы его сейчас видел! - воскликнул Господь. Чело его посветлело. - Я его так уделал! Его мама теперь родная не узнает. - Да-да, - сказал Натаниэль, - придёт к нему его старенькая, почтенная матушка и скажет - "А где же мой Иаков?". А там уже нет никакого Иакова. "Нету тут больше твоего сына Иакова, дорогая", скажут ей люди, "только некий Израиль". Где ты имя-то такое взял - Израиль. - Ну не мог же Я его просто так отпустить. - сказал Господь. - Пришлось придумывать на ходу. Мужик-то суровый, заметный. Отец народов. Лучший друг овцеводов... - Переименовывать-то зачем? - спросил Сатана. - Ну придумал бы ему прозвище. Скажем, Иаков "Стукнутый". Или Иаков "Толстый". Имя-то зачем менять? Господь пожал плечами. - Он Меня три раза головой о камень ударил! - сказал Он, осторожно трогая повязку. ________________________________________________________________

Все, кто был в зале, завороженно следили за Саломеей - Ирод, Иродиада, придворные и гости, лакеи и четыре кошки. Саломея танцевала сама с собой, а казалось, будто танцует сразу три человека. Её руки прыгали по её телу и ласкали его, сжимали и отпускали, мяли и раскатывали так, что казалось, будто Саломея - кусочек изящной глины или подвижной ртути в двух узких ладошках. Когда она остановилась, выдохнули не все и не сразу. - Потрясающе. - сказал Ирод. Ему пришлось скрестить ноги, чтобы не выдать своё волнение. - Потрясающе. - И?.. - подсказала Иродиада. - Знаешь что, дочка, - сказал Ирод, - проси чего хочешь. - Чего я хочу? - сказала Саломея невинным чистым голосом. - Всего, чего хочешь! - воскликнул Ирод. - Что придёт в твою головку. - Хм, посмотрим. - Саломея вытащила из-за пояса небольшую, сложеную вчетверо бумажку, развернула её. - Ах, да. Она повязала на лоб тёмно-зеленую ленту. - Итак, - она чуть-чуть откашлялась и уставилась на бумажку. - Армия Освобождения Палестины требует у тебя, о Ирод... - Армия чего?! - воскликнул Ирод. - Освобождения Палестины, о Ирод. - сказала Саломея. - От чего?! - воскликнул Ирод. - Что значит "от чего"? Просто освобождения. Ото всего! Свобода не бывает от чего-то. Свобода просто бывает. - объяснила Саломея. - Итак, мы требуем, чтобы ты выпустил из застенков всех политических заключённых. Мы требуем также вывода римских войск с территории Иудеи, организации контроля за состоянием окружающей среды... - Контроля за чем?! - Папа, - сказала Саломея, ставя ударение на последней букве, - вы Иордан когда-нибудь видели? Он же чёрный от дерьма этих так называемых "миротворцев". Итак, дальше... Иродиада поднялась и, вмахнув рукой, грохнулась в обморок.

_______________________________________________________________________

- Пап, давай быстрее, а? - сказал Исаак, зубами вытаскивая из ладони занозу. - А то ведь вы до темноты не вернётесь. Исаак сидел, скрестив ноги, прямо на жертвеннике, и несчастным не выглядел. Авррам похлопал себя по карманам. Кремень, огниво, трут, верёвка, на поясе каменный нож. - А, прости! - сказал Исаак и вытянулся в полный рост. Авррам дрожащей рукой достал нож и нерешительно замер. - Ну же, Авраам, - раздался Голос с небес, - Я всё ещё жду. Авраам сжал нож обеими руками и поднял над головой. Исаак зажмурился и стиснул зубы. Ничего не произошло. Исаак понемногу открыл глаза. Потом открыл их широко и уставился на отца. Тот, не опуская ножа, бормотал себе под нос. - ...и у тебя были такие вот пяточки, и ямочки на попке, а когда мы приучили тебя к горшку, ты с ним не расставался, таскал его везде с собой и сидел на нём, как царь на троне... Исаак покраснел. - Пап, по-моему это у меня перед глазами моя жизнь должна пробегать, нет? Не у тебя. Авраам опустил нож. - Я не могу. - Не можешь что? - спросил Исаак. - Не можешь что? - спросил Голос с небес. - Давай, Авраам, не заставляй меня ждать. - Я не буду! - крикнул Авррам, бросая нож. - Что я скажу его матери? Что я скажу себе?! Что я скажу кому угодно? Что я убил человека, потому что я боюсь своего Бога? - Ну да, - сказал Голос, - а чем тебе не нравится твой Бог? - Мне не нравится, - сказал Авраам, обнимая Исаака за плечи, - что у меня есть Бог, который называет нас своими детьми и при этом требует, чтобы мы убивали своих детей. - Ну хорошо, - сказал Голос, - можешь пойти и поймать чужого ребёнка. И принести его в жертву своему Богу. - Ха! - сказал Авраам. - Я на это даже отвечать не буду. Пойдем-ка, сынок. - Скажи-ка, Авраам, ты понимаешь, - протянул Голос, - что теперь Я могу поразить тебя бедствиями, болезнями, смертью? - Можешь! - воскликнул Авраам. - Но это и называется "жизнь"! Бедствия сменяют покой, покой сменяет бедствия, болезни крадут здоровье, и в самом конце - смерть. Это и есть жизнь. - Пап, ну давай, - сказал Исаак, поднимая нож, - ну чего ты? Ну я не против, а Господь ждёт. Ну чего ты? Ну давай, ну зачем тебе проблемы, ну пааааап! - Довольно! - раздался Голос. - Прекрасно. Наконец-то, ребята. Теперь собирайтесь и отправляйтесь домой. Авраам и Исаак замерли, уставившись на небеса. - Что? А. Да, это было испытание. - объянсил Голос. - Не искушение - это не по Моей части. А испытание. Этим Я дал вам обоим ценный урок. И всё такое. Только не спрашивайте - какой. Сын с отцом молчали. - Да, если вам, ребятки, так охота, принесите мне в жертву агнца. Агнец в кустах. "Опять", мрачно подумал запутавшийся в кустах агнец, "Почему всегда я? Почему всегда я, чёрт меня побери? Что за извращённая, больная фантазия с одной извилиной? Блин, я всегда один. Их двое, и они радостно прирежут меня. А я один. Ладно... Как же это там... А." - Беее, - мрачно сказал агнец, глядя на подбирающего нож Авраама, - Бее, так его. Бее.

_______________________________________________________________________

Старшая Кухарка упала в обморок. Метрдотель недовольно сморщился. - И что нам с ним делать? - спросил он, аккуратно поворачивая блюдо с головой Иоанна Крестителя. - Это просто ужасно. - Может, просто отнести его им? - робко сказал Старший Лакей. - Они посмотрят чуть-чуть. И уносим. Метрдотель посмотрел на него долгим, тяжёлым взглядом. Покачал головой. - Сколько раз, почтенный мой Иефайа, - воскликнул он, - я говорил тебе, что в царском дворце нельзя просто относить! В царском дворце положено подавать! - Слишком низко отрубили... - сказал задумчиво Шеф-повар. - Не опирается на подбородок. Не будет стоять. - Рахиль! - крикнул Метрдотель. - Принеси мне кунжутный пирожок. ...Что? Что вы уставились? Подложим ему под бороду. Будет стоять ровно. Он вытащил из кармана маленькую расчёску и попытался причесать Иоанна. - Может, обложить его петрушкой?... - предложил Старший Лакей. - Чтобы поярче выглядело.

________________________________________________________________________

- Добро пожаловать, - сказал Господь, - давно ждём. - Я что, умер?! - воскликнул Мафусаил. - Совершенно верно, - сказал Господь, - мы уже прямо беспокоиться начали. Не случилось ли там чего. - Я умер?! - воскликнул Мафусаил. - Определенно. Добро пожаловать. - сказал Господь. - Даа! Ураа! - Мафусаил пустился в пляс. - Наконец-то! Расскажи, как это было? - Ну, по-Моему ты скончался в своей постели. От старости. Окружённый любящими внуками, правнуками, пра-правнуками, пра-пра-пра-правнуками... - сказал Господь. - Не, - сказал Мафусал с досадой, - не может быть. Я это совершенно не так представлял. Знаешь, скажем - смерть от удара. Или смерть от жажды в пустыне. А знаешь ещё, - сказал он, - говорят, очень легко умереть, когда тебя кусает змея. Ты весь синеешь так и уже через полчаса... Стоило столько жить, чтобы умереть от старости?.. Он замолчал. - Ладно. Всё равно прекрасно. Чего я только ни делал! Я шлялся по пустыне в поисках змей - меня стали называть святым. Змей там не было. Я пытался схватить удар... ну, как мог. Жена меня любила за это до безумия. Никакого удара. Мой брат заболел оттого, что бегал утром, разгорячился и остыл. И дальше так и остывал. Ты знаешь что? - сказал Мафусаил. - Я думаю, бегать по утрам полезно. Я бегал почти шестьсот лет. Потом перестал, потому что полезно. Он снова замолчал. - Знаешь, я много лет прожил. Я много про себя узнал. Куча недостатков. Вот хотя бы эта штука с ногтями... И всё равно. Слишком неуязвимый, мой организм. Скажи, ты специально это сделал? Зачем? Зачем?! - Ну что ты, - сказал Господь, - конечно не Я. Хочешь покажу - кто виноват?..

_______________________________________________________________________

- Ну чего там? - крикнул Господь в открытый люк. - Я Тебе серьёзно говорю, ничего тут нет. Только большой чугунный вентиль с надписью "Не открывать!". - раздался из люка приглушённый голос Сатаны. - И чего с ним? - спросил Господь заинтересованно. Натаниэль высунулся из люка. - Ты знаешь, на этом свете, я думаю, не очень много есть вещей, которые могут случиться с гигантским куском чугуна, - скахал он, стирая со лба грязь, - и вот с этим конкретным - ничего не случилось. - А если его покрутить? - спросил Господь. Натаниэль вздохнул и вылез. - По-моему я упомянул большую надпись "Не открывать!"? В любом случае, если где-то что-то и сломалось - явно не тут. - Может быть, он как раз открыт, - предположил Господь, - и его надо закрыть, чтобы всё пришло в норму? Натаниэль сделал широкий приглашающий жест в сторону люка. - Не стесняйся испачкаться. - сказал он. - Хотя что там. Когда Ты чего стеснялся... Господь нахмурился. - Давай, Нечистый, полезай назад и как следует закрути эту ручку. - Вентиль, - сказал Натаниэль, - это вентиль. Почему я должен крутить за Тебя вентили? Погоди, дай я сам скажу. Чтобы я был во всём виноват. - Полезай, - сказал Господь, - и без лишних разговоров. Сатана снова вздохнул и полез обратно. - Во-первых, хочу заметить, - раздался оттуда его голос, - он ненамного меньше меня.... - У нас на небесах всё большое! - отозвался Господь довольно. - Во-вторых, надо сказать, на нём есть две стрелки, с надписями "Закрыть" и "Открыть". И в сторону "Закрыть" он не вращается. - продолжал Натаниэль. - А ты крути в другую сторону! Если этот вентиль не положено открывать, то логично на нём написать "открывать" вместо "закрывать", чтобы каждый, кто попытается его открыть, затягивал бы его всё туже и туже. Натаниэль помолчал. - Да. это вполне в Твоём духе. - сказал он после паузы. - Но в-третьих, как... ага, пошёл... ну скажи, как поломка в канализации могла сделать людей грешниками? Туго как... Я, конечно, не эксперт в вопросах греха... хотя нет, я эксперт... и я не понима... а? Раздалось журчание. - А? А-а-а-а-а! ААААААААААААААААААААААААА! Господь аккуратно закрыл крышку и, отряхнув руки, удалился. Небеса чуть дрогнули и разверзли хляби небесные. И вместе с водой с них устремилась к земле небольшая чёрная фигурка. За рёвом потоков почти не было слышно яростного "Мамаааааааааааааааа!!!".

Неофициальный сайт студентов Тульского государственного педагогического университета, факультета искусств и гуманитарных наук специальности религиоведение.

(с)Lucille